Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, — И шестикрылый серафим На перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, — И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье. И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Как труп в пустыне я лежал, И Бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей».
О если б голосом могучего пророка Сумел бы миру крикнуть я Проснись светает уж и утро недалеко Проснись в опасности душа твоя.
Веками ты дремал в греховном заблужденьи И заповедь Христа ногами попирал Подумай же теперь хоть о твоем спасеньи Пока и для тебя час гнева не настал.
Оставь свои грехи, оставь все беззаконья, Всем сердцем обратись к Владыке своему. Ведь благодать Христа зовет тебя сегодня Не будь упорным, но послушливым Ему.
Смотри пока ты спал свершились многие знаменья, Что предвещают нам пришествие Христа. Остались может быть минуты промедленья И приговор прочтут Его уста.
Тогда раскаянья тебе уж больше не помогут, Христом отвергнутый ты будешь осужден. И к акту твоему Сам Бог печать приложит, За то что ты отверг Его святой закон.
О где мне взять слова и силу вдохновенья, Чтоб убедить тебя что час твой недалек. Смотри кончается Христа долготерпенье И заревом утра алеет уж восток.
О если б голосом могучего пророка Сумел бы миру крикнуть я Проснись, проснись, уж утро недалеко Проснись в опасности душа твоя. Аминь.
Друзья! заранее прошу прощенья, Быть может, и не время вспоминать, А я вот вспомнил, вспомнил всё мгновенно Деревню нашу, дом, отца и мать. Отец и мать, мне часто говорили: «Сыночек, милый, к Богу обратись». И ежедневно обо мне молились, Но я любил совсем другую жизнь.
Вино, друзья и сотни развлечений Мне ослепили сердце и глаза. И ослеплённый, с диким наслажденьем Смотрел я в рюмку, а не в небеса. Молитвы для меня страшнее яда были О Боге я и слышать не хотел. Летели дни... я жил в грязи и пыли... И думал я, что это мой удел.
Мне не забыть, наверное, вовеки Тот страшный день – отец мой умирал, Из материнских глаз слёз вытекали реки, А я стоял хмельной и хохотал: «Ну где же Бог твой? Что ж Он не спасает? Он – Исцелитель – что ж ты не встаёшь?! Без Бога люди тоже умирают, – И ты, отец, как все, в земле сгниёшь».
Он улыбнулся и сказал сердечно: «Я жив ещё, а ты, сынок, мертвец. Но знай, что мёртвым ты не будешь вечно, И скоро воскресит тебя Творец»! Отца похоронили... Мать молилась, Втройне молилась о душе моей. Потоки слёз, что за меня пролились Я буду помнить до скончанья дней!
Ну, а тогда я думал по – другому... Была противней мать мне с каждым днём, И вот, однажды, я ушёл из дома, Глубокой ночью, словно вор, тайком. Тогда кричал я: «Вот она, свобода! Теперь я волен в мыслях и делах». ...Не знал тогда я то, что жизнь – это болото, Ступил на кочку – и увяз в грехах.
И жизнь меня, как щепку закружила В водовороте суеты и зла. Сначала хорошо кружиться было, Но вскоре заболела голова.
И вскоре стал ужасной, страшной мукой Мне каждый круг и каждый оборот, Я волю напрягал, ум и – до боли – руки, Но жизнь – водоворот, водоворот...
Друзья – о, лживое, обманчивое слово! Водоворота самый первый круг. О, если б жизнь моя могла начаться снова – Со мною б был единственный и самый лучший друг! Круг развлечений, в золото одетый, Меня своим сияньем ослепил. Я был слепцом, не видел рядом света И в страшном мраке по теченью плыл.
Вино – источник зла и тысячи лишений... «Приятный круг» – о, скольких он сгубил! Но есть Источник счастья и спасенья – Не пил я из него, я из бутылки пил. Но кто же мог спасти меня от смерти, От всех грехов, влекущих так на дно? Не человек, не человек, поверьте! Ответьте, кто же? Ну ответьте, кто?!
Метался я, не находя ответа. И вот однажды летом, в сильный дождь На улице я друга встретил. Увидев земляка, почувствовал я дрожь. Предстал передо мною милый образ: Глаза печальные и мокрые всегда Забилось сердце, задрожал мой голос, А вырвались бездушные слова.
«Ну, как там мать, меня хоть вспоминает? Наверное, давно уж прокляла? Хотел заехать всё, да время не хватает, Сам понимаешь, то работа, то дела». «Дела, работа... Помолчал бы лучше – Дела твои не трудно угадать! Я расскажу, ты только сердцем слушай Про то, как «позабыла» тебя мать.
Когда сбежал ты, мать твоя от горя Вся поседела – ведь тобой жила. И каждый день, в любую непогоду Шла на распутье и тебя ждала. И простирая свои руки к Богу, Молясь во имя пролитой крови, Она стояла влитая в дорогу, Столпом надежды, веры и любви.
Ну, а когда стоять была не в силах, Когда она в постель совсем слегла – Кровать к окну подвинуть попросила, Смотрела на дорогу и ждала...» Его слова стремительным порывом С души сорвали равнодушье в раз. Я задрожал и прошептал пугливо: «Скажи, что с ней? Она жива сейчас?»
«Сейчас – не знаю... Уезжал – дышала... В её бреду услышал я слова: Сыночек, милый, ты пришёл? Я знала!... А ты, – работа, говоришь, дела». Я побежал, подстёгнутый как плетью Одним желаньем, жгущим как огнём, Увидеть мать, не опоздать, успеть бы Успеть пред ней, раскаяться во всём!
Вокзал и поезд... И одно лишь слово В висках стучало молота сильней, Хотел не думать, но напрасно – снова, Я слышал лишь одно: «Скорей! скорей!» Вот поезд стал. Я вышел. От волненья Меня трясло, и что-то жгло в груди. Я в ночь шагнул дрожащей, страшной тенью От пламени горевшего внутри.
...Знакомая дорога и деревья, Но только не знакомый сердца стук... Вот кладбище, за кладбищем – деревня. Могилы... И отца я вспомнил вдруг. И ноги как-то сами повернули... И в тишине, зашелестев листвой, Меня к его могиле потянули Заросшей и заброшенной тропой.
Я шёл, до боли напрягая зренье. Знакомая берёзка – значит, здесь... Впервые в жизни встал я на колени – Обжёг щеку холодный, мокрый крест. «Отец, прости безумную ошибку! Ты прав! Ты жив – я слышу шепот губ. Стоишь ты предо мной, твоя улыбка... А я – зловонный, сгнивший, мерзкий труп.
Но я заботой и любовью к маме Сотру всё прошлое, клянусь тебе! И ты мой папа, будешь в сердце с нами... А если?... Если мать уже в земле?!» И сердце снова бешено забилось. Я оглянулся... Тьма, ни зги кругом. И вдруг – луна... Окрестность осветилась И я увидел рядом свежий холм.
Да, лишь луна и звёзды только знают, Как я со стоном на могилу пал И мамин холмик обнимал, рыдая, И землю по сыновьи целовал:
«Ты слышишь, мамочка? Прости родная! Не надо, не молчи, открой уста! Давай молиться вместе, дорогая, Встань, мама, слышишь, умоляю, встань!»
Но холм молчал, дыша могильным тленьем, Кругом – ни звука, словно мир уснул. И вдруг я вспомнил, кто мне даст прощенье – И с воплем к небу руки протянул!... И эта ночь, последней стала ночью В моей безбожной жизненной ночи – Она открыла мне слепые очи, И я увидел новый, Божий мир.
С тех пор живу я с Господом Иисусом, Моя в Нём радость, счастье, чистота! И ни кому сказать не побоюсь я, Что я не мыслю жизни без Христа. Когда я вижу пред собой картину: Заплаканную, сгорбленную мать, А рядом – гордого, напыщенного сына, От всей души мне хочется сказать:
«Вы, матери, имеющие сына, Прострите ваши руки к небесам – И верьте, что молитвы ваши в силах Творить и после смерти чудеса!... Вы, сыновья, забывшие о Боге, Взгляните на молящуюся мать И встаньте рядом, чтоб в своей дороге Вам эти слёзы не пришлось пожать!»
ТРОПА, ВЕДУЩАЯ К ТЕБЕ Держи меня, Господь, в Своих руках, Вся жизнь моя Тебе принадлежит. Когда Ты рядом – мне не ведом страх, Пою псалмы и голос не дрожит.
Благодарю за светлый Млечный Путь, За смех детей и внуков воркотню, Что я в спокойствии могу уснуть И, просыпаясь, радоваться дню.
Благодарю за жертвенную кровь И за грехов распятье на кресте, За совершенную Твою любовь И за тропу, ведущую к Тебе! Алекс БОРТНИК
Мне сладко все: и горе, и печаль, И каждая минута трудных буден, Поскольку Бог – начало всех начал – Со мною был, со мною есть и будет. Моя душа захвачена волной Его любви безмерной доказательств, Он каждый миг беседует со мной Красноречивым слогом обстоятельств. Мой первый крик, последний вдох и мысль Не канут в горечь поминальной тризны, Богопознанье – это цель и смысл Не только этой, но и вечной жизни.
Отправлено: 12.02.08 22:51. Заголовок: ПОСВЕЩАЕТЬСЯ НАШЕЙ В..
ПОСВЕЩАЕТЬСЯ НАШЕЙ ВЕРОЧКЕ Наталья ЩЕГЛОВА
ВТОРАЯ СКРИПКА Бывает счастье настоящее, Что для души – не напоказ, Когда в мелодии летящей То в унисон, а то в контраст Тепло звучит вторая скрипка, Вся ради первой, для нее, – Она, как женская улыбка, В которой все заключено. Она – вся слух и отклик честный, Самозабвенья торжество, Что без тщеславия и лести Творить способно волшебство. Она воспитывает чувство И создает собой аккорд, Служа душе, а не искусству, Всем силам зла наперекор... Устав от фальши сладко-зыбкой, Становишься чуть-чуть добрее, Расслышав вдруг вторую скрипку И весь подтекст, рожденный ею.
Отправлено: 13.02.08 19:04. Заголовок: О, где вы, стражи? ..
О, где вы, стражи?
О, где вы, стражи, чтобы бить тревогу, Будить духовно спящих на пути. Пускай вокруг бушует страсть и злоба Но вы возвысьте голоса свои. Великий Бог, лишь Ты наша надежда С Тобой мы можем побеждать и жить, Зажги внутри нас Твой огонь небесный, Живой чтоб жертвой, а не трупом быть. Вокруг нас беззаконье процветает, Хладеет всюду братская любовь, Воспряньте исполины на Сионе И возвеличьте подвиг вы Христов. Трубите громче, стражи на Сионе, Что в церковь мир вошел, опасность в том. Не забывайте, что Христу в земном служеньи Храм дважды очищать пришлось бичом. Настало время нам радеть о храме И удалить с себя мирскую лесть, И не болеть о собственном мундире, Но защищать ревниво Божью честь. А если мы и впредь будем пассивны, Друг друга, а не Бога уважать, Ужасен будет суд Христов, собратья, И мы его не сможем избежать.
Отправлено: 13.02.08 19:15. Заголовок: МЫ СЛЫШИМ ГОЛОС Мы с..
МЫ СЛЫШИМ ГОЛОС Мы слышим голос. Он мягче моха, Он легче пуха, нежнее вздоха. Он шепчет тихо: вот это плохо, А это делай, вот это нужно... Тот голос в сердце, а не снаружи. Когда мне было лет, может, двадцать, Тот голос начал ко мне стучаться И звать куда-то и беспокоить: „Иди за Мною... Иди за Мною...“ Ни на чей голос он не похожий, Всех звуков в мире стал мне дороже, Когда узнала в нем голос Божий. Но голос сердца бывало все же Я заглушала порой и что же? Он становился сильней и громче, Как будто лодку покинул Кормчий, А всюду буря и гром грохочет. А сердце плачет и крикнуть хочет: „Прости мне, Боже, что голос тихий Я заглушала себе на лихо“. Хочу сказать я вам всем, кто молод: „Не заглушайте духовный голод! Не отвергайте тот голос нежный, Ведь встреча с Богом всем неизбежна. Пока вы юны, пока вы свежи, Не заглушайте тот голос нежный!
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
